Гроза ада (БЕСсильный чемпион) [Компиляция 1-7] - Григорий Володин

class="p1">— Я верю, Жень, — подхожу к нему близко и касаюсь Когтями его шеи. — Верю.

Быстрый синий росчерк. Перерезаются шейные кровеносные сосуды вместе с дыхательным горлом. Барон умирает безболезненно. Тело падает на пол бесшумно, словно ничего не весит.

А затем раздается смех.

— Зря…ха-ха, — мертвое лицо оживает. — Очень зря.

Мой хребет словно ошпаривает током. Фрактал регенерации? Он нарастил его себе? Но как! Он может создавать их только безумным…

Худое тело разгибается. Женя встает без единой царапины на глотке. Из его груди вдруг вырываются десятки чудовищных голов на длинных шеях. Анаконды какие-то. Я отскакиваю в сторону, разрубив пять штук.

Бестия вскрикивает от отвращения.

— Я сошел с ума, Бес. Еще дней десять назад. И Мать забрала мое тело. Вот такие дела.

— Тогда мне легче будет тебя убить! — рычу я, вскинув меч.

Длинный клинок описывает сверкающий круг и срубает змеиные головы. Женя отступает, взвыв от боли. Его худые руки превращаются в огромные крабьи клешни, а ноги вытягиваются и становятся кривыми как у козла. Резкий скачок, и барон возле Бестии. Клешня излучает бледно-желтое свечение, он взмахивает ей и пробивает доспех на девушке. Вместе с моей Бригантиной.

— НЕ-Е-ЕТ!

В меня вселяется дьявол. Кровавая пелена застилает глаза. Отбросив меч, я набрасываюсь на Аксюка. Вонзаю Когти ему в голову.

Разряд.

Молнии сжигают его мозг, испаряют кровь в жилах. Но вижу по блеклым глазам — он жив. Восстанавливается.

Гифер собирает новый фрактал. Я распахиваю глаза и выпускаю нафту Беумуса. Худое тело горит под обжигающим потоком кислоты. Когти не перестают бить молниями. Эмулятор ломается. Плевать, собираю новый и снова плююсь лиловой нафтой из глаз. Аксюк визжит, собирает свои ничтожные фракталы. Меня душат змеи, вылезающие из его горящего тела, рвут чудовищные пасти, бьет током. Я не останавливаюсь. Давлю, рву, сжигаю последнюю марионетку Матери.

Пока в руках не остается один горячий пепел. Я победил. Сука, больно только…

— Король Дартер, — теребят меня за плечи окружившие кельты. — Король Медвежуть!

Разлепляю глаза и, оттолкнув солдат, ползу, обожженный и израненный, к Бестии. Сидящий на полу Али положил ее голову себе на колени. На груди девушки растеклось красное пятно.

— Бо-бо, Бестя, — роняет слезы Крокодил и смотрит с надеждой на меня.

— Аднака, я еще жива, — тихо шепчет девушка. — Жалко только, у твоих кельтов нет Целителей, мой король.

Я оглядываюсь на солдат. Смотрю «глазами Жамбы» на их меридианы. Точно нет. Падла!

Прекрасное лицо Бестии бледнеет на глазах, я слышу, как затихает ее дыхание. Нет, нет, нет, хватит сегодня смертей. Там еще котел вокруг наших «зорь», моих невесток. Нужно всех спасти, всех выручить. И самому не помереть.

— Убей меня, — сам удивляюсь тому, что ляпнул. Но да, это выход. Фрактал Эсклопа передастся ей сразу после моей смерти.

Девушка, похоже, даже забыла, что умирает. Округлив карие глаза, она хлопает ртом как рыба.

— Ну ты вообще, — выдает красноречиво.

А я беру ее холодную руку и приставляю аккуратный указательный пальчик к своему лбу.

— Давай рази, красотка.

Глава 23. Конец лимитеру

— Ты с ума сошел?! — шипит Бестия, пытаясь убрать палец от моего лба, но я держу ее руку крепко, не пускаю.

— Всё хорошо, детка, — усмехаюсь. — Не бойся. Погибать я не собираюсь. Самопожертвование — не мой путь. Просто ударь по моей команде молнией. Справишься?

Дальняя половина ангара завалена трупами «башлашей» и вымесов. По моему приказу кельты перекапывают дымящиеся туши в поисках выживших марионеток Жени. Но живых, похоже, нет. Я вижу отсюда «глазами Жамбы».

Моя мильфиновая броня разлетелась во время драки с Женей. Нанобобики сгорели и расплавились. Куртка маскхалата вся в прорехах, как и штаны.

Лицо Бестии бледное и встревоженное. Круглые глаза всматриваются в меня, но я держу самоуверенную мину, хотя под ложечкой даже не сосет, засасывает в пенистый водоворот, которые создают колебания Ктулху на морском дне. Но это сомнения лишь по неопытности. Просто еще не пробовал такое. А в теории должно сработать.

Пятно крови на груди Бестии расширяется. Компресс из прижатых тряпок промок насквозь. Девушка убила несколько марионеток Жени, только их недофракталы оказались слишком неустойчивыми, а Бестия слишком сильной, она буквально пропитана живой, энергия сочится из всех пор ее кожи, поэтому даже касание девушки убивает. Обычный фрактал сжег бы ее «колодцы», и она стала бы демоником. Но кустарные конструкты Аксюка, у которых срок жизни и так от силы пара дней, сразу рассыпались под напором бурного энергопотока.

Жерло Эразина, дела дерьмо! У Бестии нет якоря-фрактала, чтобы я смог привязаться к девушке и дать ей регенерацию Эсклопа.

До Целителей в лагере девушку не донести. Выживших марионеток не осталось. Выход один. Мое убийство. Тогда мои активные фракталы передадутся Бестии, и она исцелится.

— Хорошо, — Бестия устало откидывает голову на колени Али. С каждой секундой у нее всё меньше и меньше сил. — На одну молнию меня должно хватить. Но если ты соврал, пеняй на себя. Я тебя достану даже из ада.

— Значит, в рай меня не пустят? — хмыкаю.

— Сам не пойдешь…. Что тебе там делать? Там нет демонов…

— Всё, молчи, — опускаю ее пальцы на губы. — Разболталась, больная.

На мне сейчас Эмулятор, демонская рожа спрятана под личиной Метазара. Остались последние приготовления.

Во-первых, активирую фрактал Эсклопа. Сразу чувствую, как заживают ожоги и укусы, полученные в битве с Женей. Гиба почему-то не всё залечил. Метаболизм ускоряется. Начинаю мыслить четче и более ясно.

Следующим активирую фрактал Пластинчика. Так я обозвал одного живучего демона. Он, единственный на моей памяти, не умер, когда Когти разрубили его сердце. Ну, не считая Эсклопа, но у того бешеная регенерация. Пластинчик же умудрился перестроиться и целую половину сердца сделать работающим двигателем. Должно и с мозгом прокатить. Этот фрактал я не привязываю к Эмулятору, а делаю своим собственным. Как Гибу, Жамбу, Пятно, Шарика и Мурку. Астральное тело прокачано достаточно. Нагрузку еще одного фрактала оно выдержит.

— Молния, Дана, — говорю уверенно. — Пускай.

Бестия даже жмурится, медлит секунд пять, мокрые ресницы дрожат от сквозняка, но не смеет спорить.

Выстрел!

Я чувствую разряд, разрывающий мозг, и, благодаря Громовым когтям, овладеваю им и направляю точечно.

Больше шансов выжить после выстрела в голову, если пуля вошла в лоб и вышла из затылка, чем если выстрелили в один висок и пуля вылетела из другого. Дело в том, что при попадании в лоб пуля повреждает только одно полушарие мозга. Человеческий мозг — довольно пластичный орган и, подобно двухмоторному самолету, способен перестроиться и работать даже при потере